В чем суть Великого поста?
Великий Пост – это пост с большой буквы.
И когда в церковной среде говорят: “Постом такого-то года было то-то и то-то” или “Я к вам как-нибудь постом приеду”, то обычно имеется в виду Великий Пост, а все остальные три поста в таком случае специально уточняются. А это, действительно, пост с большой буквы. Более того, это, в общем-то, единственный пост среди церковных, в котором само церковное богослужение является особым и специально постовым. Потому что, скажем, богослужение Петрова поста не имеет никаких особенностей по сравнению с обычными, рядовыми службами. Богослужения Успенского и Рождественского постов – по сути, то же самое. Ну, есть 2-3 молитвы, которые говорят о том, что мы идём к Рождеству (в ирмосах, катавасиях это сказано), но, в принципе, сам стиль богослужения остаётся тот же.
А Великим Постом даже “Господи, помилуй” поют и то на иной распев, нежели в обычное время. Появляются совершенно особые молитвы и в домашней молитве христианина, и в храме. И уже этим свидетельствуется, что это время, которое является совершенно особым.
Говоря о церковных постах, имеет смысл вспомнить их происхождение.
В принципе, привычка поститься, традиция поста, имеет ещё ветхозаветное установление. И, в общем-то, даже в иудейской среде рубежа Заветов была привычка поститься два раза в неделю — обычно по вторникам и четвергам. Соответственно, христиане, чтобы их не упрекали в том, что “вот иудеи постятся, а вы, такие-сякие, стали христианами для того, чтобы не соблюдать постов, чтобы жить легче и вольготнее”, тоже решили: “Что ж, мы тоже будем поститься, но в другие дни”. Среда и пятница так появились, тоже два дня в неделю.
А что касается более крупных постов, то у них происхождение сугубо интересное.
Что касается Великого Поста, то он имеет миссионерское происхождение. Эти 40 дней вначале постились не христиане, а постились язычники – те язычники, которые хотели принять Крещение. И вот человек готовится к Крещению… Это не просто так, вот между делом забежал в храм, крестился, и побежал дальше по своим делам. Крестились тогда взрослые люди. Христианских семей было ещё мало, поэтому детей не крестили – практически не крестили; в христианских семьях крестили, но большинство было взрослых, которые уже сознательно пришли ко Христу. И вот человек готовился ко Крещению, но готовился не просто читая книжки, как это сегодня часто бывает, когда человек читает книжки, ходит на проповеди, ходит на лекции, затем решает: “Ну, вот пора уже креститься”. Нет, это была подготовка, в ходе которой человек должен был основательно перетряхнуть свою душу. И поэтому это было время его подвига, его молитв, его поста. А затем, представьте себе: вот вы – христиане, и вы встретили какого-нибудь там Тита Ливия, вашего соседа, который ещё язычник. Вы начинаете ему проповедовать Евангелие, говорить о Христе. Он вас слышит, сердцем это приемлет и собирается креститься. И вот уже назначено время его крещения, – а крестили тогда не каждый день, крестили в древней Церкви только несколько дней в году. Скажем на Рождество, на Пасху крестили, и ещё несколько таких дней было, но, прежде всего, в Великую Субботу перед Пасхой. И вот человек начинает поститься, готовясь ко Крещению. Он начинает поститься, потому что вы ему проповедовали Христа. Он живёт в соседнем доме. И вот он заходит к вам, он постится, а у вас курочка на столе лежит. Вы христианин, вы ему рассказываете о Христе и при этом там косточку обгладываете. А у него, бедняги, уж живот к спине прилип, потому что он постится. И вот, чувствуя неудобство этой ситуации, христиане решили сами поститься в это время – ради оглашенных, ради язычников, которых мы приводим ко Христу. И, таким образом, Великий Пост первоначально зародился в христианской церковной среде как пост солидарности, как сугубое время молитв не столько о себе даже, а молитв о тех людях в том мире, в котором мы живём и который мы надеемся привести ко Христу.
Сами же христиане постились не в Великий Пост, не в Четыредесятницу, а в те времена они постились в Страстную Седмицу. И вот, собственно говоря, до сих пор наш пост состоит из двух частей – это Святая Четыредесятница и затем Страстная Седмица.
Страстная Седмица – это уже не Четыредесятница и, в общем, это даже уже не Великий Пост – это отдельное время. Можно сказать так: Четыредесятница (первые 40 дней) – это время, когда мы идём навстречу к Богу. Страстная Седмица – это время, когда Господь идёт навстречу нам. Идёт через страдания, через арест, Тайную Вечерю, Голгофу, сошествие во ад и, наконец, к Пасхе Он преодолевает последние преграды, которые отделяют нас от Бога.
Затем появляется Петров пост. Вот если мы откроем Апостольское предание святого Ипполита Римского (это памятник III века), то в нём будет интересно сказано, откуда произошёл Петров пост: “Если некий человек не смог поститься на Страстную Седмицу, — не смог поститься перед Пасхой, то да постится неделю спустя после Пятидесятницы”. Смысл правила очень простой. В те времена, в III веке, не было ещё общей для всех христиан традиции празднования Пасхи. Египетская церковь праздновала Пасху по своему календарю, Римская – по своему, Малоазийские церкви – по другому календарю. Каждый высчитывал Пасху по-своему. И это давало повод язычникам оскорблять христиан: “Как же, ваш главный праздник, а вы не знаете, когда это случилось!”. Потом, в IV веке, I Вселенский Cобор принял единую дату празднования Пасхи для всех – традиция Римской церкви была распространена на все остальные. Ну, а теперь представьте себе: во-первых, даже не каждый человек знает, когда именно празднуется Пасха, потому что он, скажем, находится в путешествии. У него в Александрии, скажем, в этом году Пасха должна быть 20-го апреля, он едет путешествовать в Рим, приезжает в Рим 15-го апреля, надеясь, что ещё 5 дней он попостится до Пасхи, а в Риме уже 10-го апреля Пасху встретили. Получается, что он остался без Пасхи в некотором смысле, без поста, без сострастия – сострадания Господу, распявшемуся ради нас. С другой стороны, тогда ведь не было газет и нельзя было в каждом храме и на каждом переулке купить церковный календарь с расписанием всех праздников (откуда ж всё это в III веке?). И поэтому люди очень часто просто не знали толком, когда именно Пасха – если человек живёт в какой-то глуши и, особенно, представляете, если он вынужден уехать из своего города по каким-то делам. Это сегодня я приезжаю в Екатеринбург, останавливаю первого встречного на вокзале и говорю: “Где у вас тут собор? Мне в епархиальное управление надо. Где у вас ближайший храм?” А во II-III веках Христианская Церковь в подполье, она преследуема властями. Ну, и попробуйте вы спросить людей на улицах: “Слушайте, где у вас тут христиане собираются? В какой пещере, в каких катакомбах?” Приехав в чужой город, так просто христианскую общину не найдёшь. И поэтому, или по болезни, или по тому, что, скажем, солдат был в походе (а там, понятное дело, не до поста), поэтому святой Ипполит Римский и говорит, что если кто не смог поститься перед Пасхой, да постится неделю спустя после Пятидесятницы. Пасхальная радость пусть он празднует со всеми и радуется, а затем он это как бы наверстает. Но вновь повторилась всё та же ситуация: “Как так получается — мой брат постится, для него это период поста, а я рядом с ним буду, понимаете ли, мясо кушать?” И опять, со временем все христиане стали поститься после Пятидесятницы. Вот подобные истории были связаны и с Успенским постом, и с Рождественским. Это очень важно понимать, что церковные посты – это не просто личный подвиг каждого из нас, а это подвиг нашей взаимности, подвиг нашей солидарности, когда мы ощущаем друг друга сугубо связанными.
(продолжение следует)
| Среда четвертой седмицы Великого поста | <-- | --> | Равноапостольная княгиня Ольга |
