II Вселенский собор (продолжение)

0 комментариев | Обсудить
05.06.2023 | Категории: Без рубрики

001       
        II Вселенский собор (продолжение)
       
        Во 2-м правиле II Вселенского собора речь идет о незыблемости канонических территориальных границ между Церквами: «Областные епископы да не простирают своея власти на Церкви за пределами своея области и да не смешивают Церквей». В нем впервые на языке канонов упоминаются более крупные поместные образования, чем церковные области, возглавляемые митрополитами, о которых речь шла в правилах I Вселенского собора. Эти области были названы диоцезами. Их появление в канун II Вселенского собора связано с развитием административного деления самой Римской империи, поскольку церковная организация последовательно приводилась в соответствие с административным делением империи. Во 2-м правиле упоминаются диоцезы лишь одной префектуры – Востока: «Александрийский епископ да управляет Церквами токмо египетскими; епископы Восточные да начальствуют токмо на Востоке, с сохранением преимуществ Антиохийской Церкви, правилами никейскими признанных; также епископы области Асийской да начальствуют токмо в Асии; епископы Понтийские да имеют в своем ведении дела токмо Понтийския области; Фракийские токмо Фракии». Относительно Церквей за пределами империи, «у иноплеменных народов», собор постановил сохранить прежний порядок – «соблюдавшееся доныне обыкновение отцев», которое заключалось в том, что Церкви в Эфиопии находились в ведении Александрийских епископов, Церкви в пределах Ирана, за восточными границами империи, – в юрисдикции Антиохийского престола, а Церкви Восточной Европы зависели от первого епископа Фракии, который имел кафедру в Ираклии.
       
        3-е правило устанавливает место в диптихе епископа Константинополя. В нем говорится: «Константинопольский епископ да имеет преимущество чести по Римском епископе, потому что град оный есть новый Рим». Известно, что в Риме неравенство чести кафедр связывают не с политическим значением городов, а с апостольским происхождением общин, и поэтому на первые места в диптихе там ставили в древности Римскую, Александрийскую и Антиохийскую Церкви, основанные апостолом Петром и его учеником Марком. В связи с этим Римские епископы в течение нескольких столетий упорно противились возвышению столичной кафедры Константинополя. Но 3-е правило II Вселенского собора недвусмысленно говорит о политических и, следовательно, исторически преходящих основаниях возвышения престолов. Гражданское положение города определяло, согласно этому канону, его место в диптихе.

Рим отвергал в древности и отвергает ныне политическую обусловленность ранга церковной кафедры. Появление этой доктрины объясняется особенностями церковной истории Запада. Как писал П.В. Гидулянов, «ввиду отсутствия на Западе общин, основанных апостолами, ввиду того, что здесь единственной такой общиной был Рим, первенствующее положение Римского епископа выводили из основания Римской Церкви апостолами и в особенности Петром, князем апостолов»[9]. Что же касается Востока, то к нему это западное учение неприменимо: происхождение Коринфской Церкви ничуть не менее почтенно, чем происхождение Церкви Александрийской; между тем Коринфские епископы никогда не претендовали на равную честь с Александрийской кафедрой. Однако общепринятая на Востоке тенденция объяснять церковный ранг кафедры политическим положением города вполне распространяется и на Запад: Рим – это первопрестольная столица империи, Карфаген – столица Африки, Равенна – резиденция Западно-Римских императоров. Таким образом, восточная точка зрения, прямо выраженная в 3-м правиле, имеет все основания притязать на общецерковную значимость.

В 4-м правиле II Вселенский собор отверг действительность хиротонии Максима Киника на Константинопольскую кафедру, занятую святым Григорием Богословом: «О Максиме Кинике и о произведенном им безчинии в Константинополе: Максим не был или не есть епископ, ни поставленные им на какую бы то ни было степень клира, и соделанное для него и соделанное им: все ничтожно». Канонический принцип, который можно вывести из текста и контекста 4-го правила, заключается, прежде всего, в том, что недопустимо одну и ту же кафедру занимать двум или нескольким епископам, а значит, до законного освобождения кафедры вследствие кончины, увольнения на покой, перевода на другую кафедру или низложения по суду занимавшего ее епископа поставления на нее других лиц незаконны, недействительны и ничтожны.

5-е правило II Вселенского собора, которое гласит: «Относительно свитка западных: приемлем и сущих в Антиохии, исповедующих едино Божество Отца, и Сына, и Святаго Духа», – толковалось различно. «Свиток (или томос) западных» – это один из догматических документов, но о каком именно документе идет в нем речь, по этому вопросу высказывались разные суждения. По толкованию Зонары и Вальсамона, в каноне речь идет об «исповедании веры» Сардикийского собора 343 года, который включал в себя по преимуществу западных отцов и материалы которого в оригинале были составлены на латинском языке. Но большинство современных ученых не разделяют этой точки зрения, главным образом, потому, что в определениях Сардикийского собора даже не упоминается Антиохийская Церковь, к тому же между Сардикийским и II Вселенским собором протекло достаточно длительное время – 38 лет; таким образом, это была бы слишком запоздалая реакция. В соответствии с интерпретацией обстоятельств, вызвавших составление 5-го правила, которые давались Беверегием, Валезием, Гефеле, Барди, а также православными канонистами епископами Никодимом (Милашем)[10] и Иоанном (Соколовым), архиепископом Петром (ЛʼЮилье)[11], в правиле речь идет о событиях, происходивших при папе Дамасе. В 369 году в Риме состоялся собор, который изложил свое исповедание веры, осудил епископа Медиоланского Авксентия, главного защитника арианской ереси на Западе, и направил послание в Антиохию, прося восточных отцов высказать свое суждение об этом исповедании. В Антиохии было выражено согласие с этим исповеданием. Это сделано было на Антиохийском соборе 378 года, как считает епископ Никодим (Милаш), или на соборе 375 года, в соответствии с мнением архиепископа Петра (ЛʼЮилье), который при этом замечает: «Отцы Константинопольского собора 382 года, приняв томос, одобренный уже в Антиохии, стремились показать единство веры с Западом, однако в тексте 5-го правила не следует усматривать проявление какой-либо открытости в отношении Павлина и его группировки… Для отцов собора 381 года правильность поставления Флавиана была вне всякого сомнения, что явствует из их соборного послания… Рим решился признать Флавиана лишь около 398 года»[12]. В данном случае архиепископ Петр (ЛʼЮилье) полемизирует главным образом с Ф. Каваллерой[13] и Г. Барди, который, впрочем, высказывал по этому вопросу более осторожную точку зрения, считая, что восточные не были готовы признать, как на том настаивали на Западе, незаконность поставления Мелетия, но выразили в 5-м правиле готовность принять тех павлиан, которые присоединятся к мелетианам.

6-е правило имеет исключительно важное значение для церковного суда. В нем, прежде всего, устанавливаются критерии, которым должно соответствовать лицо, обращающееся в качестве обвинителя епископа или в качестве истца с жалобой на епископа в церковный суд. В связи с этим правило различает жалобы и обвинения частного характера, с одной стороны, и обвинения в совершении церковных преступлений – с другой. Жалобы и обвинения частного характера, в соответствии с этим правилом, принимаются независимо от церковного статуса обвинителя или истца: «Если кто принесет на епископа некую собственную, то есть частную жалобу, как-то в притязании им имения, или в иной какой-либо потерпенной от него неправде: при таковых обвинениях не принимать в разсуждение ни лица обвинителя, ни веры его. Подобает всячески и совести епископа быть свободною, и объявляющему себя обиженным обрести правосудие, какой бы веры он ни был». Но если речь идет об обвинении епископа в совершении церковных преступлений, то данным каноном не допускается принятие его от еретиков, раскольников, устроителей незаконных сборищ (самочинников), изверженных клириков, отлученных мирян, а также от лиц, находящихся под церковным судом и еще не оправданных. Жалобы и обвинения на епископов подаются, согласно 6-му правилу, областному собору, то есть на суд собору митрополичьего округа. В том случае, если решение, принятое областным собором, не удовлетворяет обвинителя или истца, он может подавать апелляцию «большему собору епископов великия области», иными словами, собору диоцеза, которыми на Востоке в пору II Вселенского собора были Азийский (с центром в Ефесе); Понтийский со столицей в Кесарии Каппадокийской, Фракийский (с центром в Ираклии), на территории которой находился и Константинополь, а также Сирийский (со столицей в Антиохии) и Египетский с Ливией и Пентаполем (главный город – Александрия). Кроме того, 6-е правило категорически воспрещает подавать жалобы на епископов и апелляции царю, «мирским начальникам» и Вселенскому собору. В правиле есть еще одно замечательное положение, соответствующее и характеру церковного законодательства, и нормам римского права: обвинитель в случае доказанной клеветы сам подлежит той ответственности, которая предусмотрена для совершившего преступление, в котором он обвиняет епископа: «…но не прежде могут они настоять на своем обвинении, как письменно поставив себя под страхом одинакового наказания с обвиняемым, если бы, по производству дела, оказались клевещущими на обвиняемого епископа».

7-е правило затрагивает тему присоединения к Церкви бывших еретиков и раскольников. Согласно этому правилу, евномиане, монтанисты, названные «фригами», савеллиане и «все прочие еретики… приемлются якоже язычники» – чрез крещение; а ариане, македониане, новациане и савватиане (последователи Савватия, отделившегося от новациан), четыредесятники и аполинаристы – через анафематствование собственной ереси и миропомазание. Может вызвать недоумение то обстоятельство, что отцы II Вселенского собора не только духоборцев-македониан, но даже и ариан постановили принимать без крещения. Объясняется это, вероятно, не только тем, что ариане не искажали крещальную формулу, но тем еще, что крайние ариане, кощунственно именовавшие Сына сотворенным и неподобным Отцу, ко времени II Вселенского собора выродились в секту евномиан, для которых при переходе их в Православие собор предусматривал перекрещивание, ибо ставил их наравне с язычниками, а наименованные в 7-м правиле арианами своим учителем считали Евсевия Никомидийского, а впоследствии Акакия Кесарийского, который исповедовал Сына подобным Отцу.

9 июля 381 года Вселенский собор направил императору Феодосию послание, в котором просил его об утверждении соборных постановлений. 19 июля святой Феодосий утвердил соборные постановления, тем самым придав им силу государственных законов, и на этом основании своим эдиктом от 30 июля повелел «передать немедленно все Церкви епископам, исповедующим одно величие и силу Отца, Сына и Святого Духа, одну славу и одну честь и состоящим в общении с Нектарием в Константинопольской Церкви, в Египте с Тимофеем Александрийским, на Востоке с Пелагием Лаодикийским и Диодором Тарсийским, в Асийском диоцезе с Амфилохием Иконийским и Оптимом, епископом Антиохии Писидийской, в диоцезе Понта с Елладием Каппадокийским, Отрием Мелитинским и Григорием Нисским, в Мисии и Скифии с Терентием, епископом Томским, и Мартирием Маркианопольским. Всех, кто не вступит в общение с названными епископами, как явных еретиков изгонять из церквей»[14]. В эдикте Феодосия характерным образом не упомянута важнейшая кафедра на Востоке – Антиохийская, и сделано это было по очевидной причине: вопрос о ее замещении – кому ее надлежит занимать: Флавиану или Павлину – оставался для императора открытым; он дожидался соборного согласования кандидатуры. Важно и то обстоятельство, что, в отличие от эдикта 380 года, в котором критерием кафоличности местных общин объявлялось каноническое общение с престолами Рима и Александрии, здесь Римская кафедра не упомянута вовсе.

В Церквях Сирии, Азии и Фракии Константинопольский собор признавался вселенским изначально. Ефесский собор, на ход которого оказал решающее влияние предстоятель Александрийской Церкви святой Кирилл, не упоминал о соборе 150 отцов, но на его символ и на его каноны содержатся ссылки в деяниях и постановлениях Халкидонского собора. В Риме признание вселенского достоинства Константинопольского собора 381 года, по составу действительно исключительно восточного, относится к более позднему времени – это произошло уже при папе Гормизде в начале VI века.


[1] Феодорит, епископ Кирский. Церковная история. М., 1993. С. 180–181.

[2] Григорий Богослов, святитель. Собрание творений. Т. 2. Издание Троице-Сергиевой лавры, 1994. С. 384.

[3] Там же. С. 385.

[4] Там же. С. 386.

[5] Там же.

[6] Там же. С. 389–390.

[7] Вселенские соборы. М., 2005. С. 41.

[8] Сократ Схоластик. Церковная история. М., 1996. С. 212.

[9] Гидулянов П.В. Восточные патриархи в период первых четырех Вселенских соборов. Ярославль, 1908. С. 494.

[10] См.: Никодим, епископ Далматинско-Истрийский. Правила Православной Церкви с толкованиями. Т. 1. Издание Троице-Сергиевой лавры, 1996. С. 259–262.

[11] См.: Петр (ЛʼЮилье), архиепископ. Правила четырех Вселенских соборов. М., 2005. С. 210.

[12] Там же. С. 211–212.

[13] См.: Cavallera F. Le schisme d Antioche. Paris, 1905. P. 248, note 2.

14] Вселенские соборы. С. 38.

<-- -->
Прочитано: 855 раз
Поделиться с друзьями
Популярные статьи:

Отправить комментарий

*