Свято-Покровский Голосеевский монастырь

       
        Кажется, настоящее время особенно благоприятно для такого решения. Еще так недавно жизнь казалась привлекательной и неотразимо влекла к себе, переливаясь всеми цветами пусть обманчивых, но соблазнительных огней. Блеск внешней культуры, удобства и комфорт, причуды ослепляющей роскоши, опьяняющее веселье и остроумие, изящество самих форм, прикрывающих грех, увлекающие взлеты искусства, разнообразие и доступность умственных наслаждений, возбуждающая нарядность жизни — все это манило, опьяняло, очаровывало. В этом потоке пестрых впечатлений трудно было устоять.
       
        Но теперь?.. Что теперь представляет собой жизнь с этой внешней стороны? Слава Богу, этого опьяняющего дурмана недавнего прошлого нет и следа. Скучно, серо, бесцветно. Ни блеска культуры, ни вдохновений искусства, ни глубины научной мысли! Сплошное серое убожество. Мирская жизнь теперь как старая вакханка с облезшими румянами на щеках. Еще недавно казалась она вызывающе-обольстительной, а теперь пред нами только отрепанная нищая в грязных лохмотьях. Чего же жалеть? Неужели трудно отказаться от этого угрожающего убожества?
       
        Мы все ясно чувствуем, Что в такой жизни нет ни света, ни радости. Отчего же не попытаться наполнить ее новым содержанием? Почему не дать ей новое направление и новый смысл? Почему не поискать новых, духовных радостей?..
       
        Наша беда состоит в косности, в духовной неподвижности.
       
        Мы слишком сроднились с известными условиями жизни. Образовались определенные привычки не только внешнего поведения, но и отношения к жизни, все мировоззрение, настроение, вкусы — все отлилось в определенные формы, приноровленные к существовавшей жизненной обстановке. Все было так прилажено, так ловко пригнано к окружающей среде, все было на своем месте и чувствовалось так уютно и спокойно! В душе не было сомнений, и по гладкой поверхности обывательской психологии не пробегало ни малейшей тревожной ряби беспокойства мысли. И вот все это надо изменить и изменить коренным образом! Конечно, это трудно.

Чтобы разбить старые, укоренившиеся привычки, нужна решимость и духовная энергия. Но этого-то и не хватает. Правда, сдвиг, происшедший в последнее время во внешней обстановке жизни, настолько велик, перемены так радикальны, что прежнее мировоззрение чувствует себя крайне неловко и решительно не приспособлено к новым условиям. Волей-неволей, уступая необходимости, приходится делать изменения в зависимости от новых требований жизни. Но, к сожалению, в громадном большинстве случаев изменения эти идут в сторону наименьшего сопротивления, приспособляясь к пониженному нравственному уровню жизни. Общее миросозерцание опускается и пошлеет вместе с гнилостным процессом, охватившим жизнь. Вместо того, чтобы укрепить моральные устои, правила поведения и принципы жизни, существовавшие лишь в силу привычки, не опиравшиеся на сознательные убеждения и потому легко расшатанные мятежными вихрями последних событий, их просто выбрасывают за борт как ненужные обломки прошлого, и оттого безыдейное убожество жизни становится еще тягостнее, а развал ее еще неотвратимее и сильнее.

Чтобы остановить этот развал, необходимо внести в жизнь струю евангельского миропонимания и христианской морали. Только апостольский подвиг искренних христиан, составляющих соль земли, может остановить процесс гниения жизни.

Необходимо вспомнить ту удивительную, радостную и волнующую жизнь первых веков христианства, представлявшую непрерывный подвиг глубокой веры, бескорыстной любви и беззаветного служения людям, и на этих принципах далекого, но великого прошлого строить свою личную и общественную жизнь.

Два главных препятствия стоят, обыкновенно, на этом пути обновления жизни. Первое — наш эгоизм, который препятствует нам отдаться целиком Богу. Этим объясняется наша нерешительность и незаконченность добрых порывов. Мы часто готовы бываем отдать Богу многое, но всегда в душе остается заповедный уголок, где царит наше «я» и который мы бережем для себя. Расстаться с этим уголком, допустить в него кого-нибудь и отдать заветный ключ от него мы долго не решаемся, и в этом кроется большая опасность, ибо эгоизм, не сломанный совершенно и укрывшийся хотя бы в одном закоулке души, рано или поздно разрастается опять, как бурьян, и заглушает добрые всходы. Человек с двоящимися мыслями не тверд во всех путях своих. Нельзя одновременно служить двум господам — себе и Богу, ибо в жизни человека может быть только один центр, и балансировать на скользком рубеже, разделяющем эгоизм и самоотречение, самолюбие и служение Богу, в течение долгого времени совершенно невозможно. Если человек не сделает над собой усилия, чтобы окончательно и бесповоротно склониться на сторону добра и самоотречения, он рано или поздно обязательно свалится в бездну греха и служения своему эгоизму. Это мы уже знаем.

Другое препятствие на пути возрождения ставят наши косность и лень, постоянно нашептывающие нам лукавую мысль: «Зачем менять свои привычки, вкусы, взгляды, все направление жизни? Это так трудно и требует усилий почти невероятных. И к чему? Разве нельзя без этого обойтись? Ведь жили же раньше хорошо, спокойно, благополучно, и ничего не требовалось… Никаких усилий, никаких перемен внутренней жизни. Быть может, и теперь обойдемся без этого. Быть может, и теперь от нас ничего не потребуется, и жизнь сама вернется к старому и покатится снова легко и спокойно, как русские сани по гладко наезженной зимней дороге!.. Увы! Это только софизм лукавой мысли. Жизнь в послушании Богу и Его заповедям, жизнь, полная внутренней борьбы, нравственных усилий воли и духовной работы над собой, требовалась всегда, и если мы этой жизни не вели и все-таки не испытывали над собой грозы гнева Божия, то это был лишь акт Божественного долготерпения, готового миловать самых закоренелых грешников в ожидании их исправления. Но и долготерпение Божие имеет пределы и сменяется гневом Божиим, если люди упорно не хотят расстаться с грешной жизнью.

Случалось ли вам видеть весной во время разлива высокий обрывистый берег реки? День и ночь бьются в него и плещутся волны, подмывая его все более и более и увлекая с собой песок, кусочки глины и мелкие камни. И вот уже нависли над водой зловещие глыбы, готовые обрушиться, но они некоторое время еще держатся прежней силой сцепления. Однако волны продолжают свою разрушительную работу безостановочно, и наступает наконец момент, когда с шумом рушится подмытый берег, поднимая «брызги и муть, и жадный поток скоро сглаживает все следы обвала.