Но не только в таких явно ненормальных проявлениях сказывается одержимость. Есть целый ряд явлений, которые считаются у нас самыми обыкновенными, ни в ком особых подозрений и тревоги не возбуждают и которые, тем не менее, несомненно связаны с деятельностью злого духа. Это так называемые аффекты, или вспышки разнообразных страстей.
Особенно заметно присутствие посторонней враждебной силы в припадках бурных, разрушительных страстей: гнева, ревности и т. п. Почти все убийцы, прикончившие свою жертву в минуты раздражения и запальчивости, рассказывая об этом впоследствии, говорят, что они чувствовали в этот момент будто «кто-то схватил их за сердце». Вероятно, каждый из нас, если ему приходилось когда-либо переживать подобные взрывы ярости и гнева, согласится, что он чувствовал приблизительно то же и что им владела какая-то сила.
В литературно-художественных описаниях аффектов вы почти всегда найдете этот момент потери самообладания и ощущение непреодолимости чего-то сильного, властного.
Почти то же влияние посторонней злой силы чувствуют самоубийцы перед роковым шагом.
Одна вдова-крестьянка, подавленная страшно тяжелым горем, говорила, что она боится ходить мимо мельничного омута.
— Так и тянет! — рассказывала она. — Так и тянет! Боюсь, не совладаю с собой — брошусь… Сегодня проходила мимо… Как взглянула — едва удержалась… Сердце захватило… На землю уже упала, чтоб не смотреть… Насилу отошла…
Но кроме этих тяжелых и резких явлений, которые захватывают нас лишь временами, мы постоянно находимся под действием какой-то темной силы, которая людьми чистого сердца и праведной жизни ощущается определенно как сила диавола, но нами, нравственно огрубевшими, грешными людьми, обыкновенно не замечается. Эта сила сказывается главным образом в навязчивых мыслях и соблазнительных образах, что на аскетическом языке носит название «прилогов диавольских». Неизвестно, откуда появляются эти мысли и образы, властно захватывающие сознание и часто руководящие нашей деятельностью.
Люди, духовно невоспитанные, обычно принимают их за собственные мысли и желания и не только не считают нужным с ними бороться, но, если они окрашены чувственно-приятным тоном, сами их снова вызывают, когда они исчезают, услаждаются ими, задерживая в сознании, и напрягают свою фантазию, чтобы разукрасить их еще привлекательнее новыми подробностями. Это не воспоминания прошлого, не построение сознательной мысли, не продукты подсознательной деятельности воображения, как их иногда называют (определение, кстати сказать, не объясняющее ровно ничего), это несомненное внушение посторонней духовной силы. Отчетливее всего это чувствуется во время молитвы, когда навязчивые мысли начинают особенно настойчиво тесниться в сознании, как будто стараясь заслонить Бога от духовного ока молящегося. Лишь большим напряжением воли удается удержать внимание на святых словах молитвы. Многим, особенно тем, кто не привык к духовной борьбе и напряжению, это совершенно не удается.
«Когда мы молимся, — пишет о. Иоанн Кронштадтский, — то в мыслях странным образом вертятся самые святые, высокие предметы наравне с предметами земными, житейскими, ничтожными: напр., и Бог, и какой-либо любимый предмет, напр., деньги, какая-нибудь вещь, одежда, шляпа или какой-либо сладкий кусок, сладкий напиток или какое-либо внешнее отличие, крест, орден, лента и проч.»
Но лишь только кончится молитва, все эти пестрые, несвязные мысли тотчас исчезают, как облака, развеянные ветром. Часто вы даже не вспомните о том, о чем думали во время молитвы и что казалось тогда необычайно важным и нужным, требующим обязательно серьезного обсуждения.
Это обстоятельство лучше всего доказывает присутствие в навязчивых мыслях посторонней силы, враждебной по отношению к молитве.
Наконец, влияние злой силы, по словам о. Иоанна, сказывается и во многих других явлениях духовной жизни. «Несомненно, — говорит он, — что диавол в сердцах весьма многих людей сидит какою-то сердечною вялостью, расслаблением и леностью ко всякому доброму и полезному делу, особенно к делу веры и благочестия, требующему сердечного внимания и трезвения, вообще духовного труда. Так он поражает сердце вялостью, а ум тупостью во время молитвы; так он поражает сердце холодностью и бездействием сердечным тогда, когда нужно сделать добро, напр, сострадать страждущему, помочь в беде находящемуся, утешить печального, научить невежду, наставить на путь истины заблуждающегося и порочного… Диавол сидит в наших сердцах еще необыкновенно сильною раздражительностью; мы становимся иногда так больны самолюбием, что не терпим ни малейшего противоречия, препятствия вещественного или духовного, не терпим ни одного слова негладкого, грубого».
Таким образом, деятельность злого духа в человечестве проявляется чрезвычайно разнообразно, начиная ярким выражением одержимости или настоящего беснования, когда человек вполне подчиняется злой воле до потери инстинкта самосохранения, и кончая почти неуловимыми веяниями лукавой мысли и чувства, где лишь зоркий глаз опытного подвижника может рассмотреть наличность демонского искушения. Но все это — факты одного порядка, различающиеся между собою лишь степенью силы злого влияния.
| Представники УПЦ взяли участь у міжнародній конференції на тему: “Блаженні миротворці” | <-- | --> | Беседы на Евангелие от Марка (Глава V, ст. 1-20) продолжение |
