Свято-Покровський Голосіївський монастир

       
        Житие святителя Филарета (Дроздова), митрополита Московского и Коломенского
       
        Святитель Московский Филарет (в миру Василий Михайлович Дроздов) родился 26 декабря 1782 года в городе Коломне. Отец и мать святителя происходили из потомственного духовенства. 20 декабря 1791 года будущий святитель был зачислен в Коломенскую семинарию. Редкие природные дарования соединялись у него с отменным усердием. Вскоре, в связи с переводом Коломенской семинарии в Тулу, юноша, исполняя волю отца, направился в лаврскую школу в обители преподобного Сергия. Переселение в Лавру наполнило его душу несказанной радостью.
       
        В начале 1802 года Василий был назначен старшим над семинарской больницей. Ухаживая за больными, он учился сострадательной любви к ближним, познавал немощь и тленность телесной природы человека, его душа навыкала постоянно памятовать о смерти.

В апреле того же года на него было возложено новое послушание – проповедование в Трапезной церкви преподобного Сергия.

На талантливого студента обратил внимание митрополит Московский Платон (Левшин, + 1812 г.), в ту пору проводивший большую часть времени поблизости от Лавры – в Вифанском скиту.

По окончании курса в августе 1806 года будущий святитель был назначен на вакансию учителя поэзии.

Тогда же митрополит Платон поставил его лаврским проповедником. Сам знаменитый проповедник, он признавал превосходство гомилетического дара своего любимца над его собственным. «Я пишу по-человечески, – говорил великодушный архипастырь, – а он пишет по-ангельски».

Поглощенность преподавательским и проповедническим послушанием не приглушала молитвенности юного учителя. Мир тяготил его.

16 ноября 1808 года будущий святитель принял постриг с наречением имени в честь святого Филарета Милостивого. Через пять дней митрополит Платон рукоположил его в сан иеродиакона.

Новопостриженный иеродиакон всю жизнь собирался провести в Лавре Живоначальной Троицы. Но в связи с преобразованием духовных школ Комиссия духовных училищ затребовала в северную столицу самых способных преподавателей из разных учебных заведений. Из Троицкой семинарии вызван был иеродиакон Филарет.

В Петербурге открывалась новая, реформированная академия. Старая же академия была обращена в семинарию. Ее инспектором и бакалавром философского класса назначили отца Филарета.

В феврале 1810 года иеромонаха Филарета перевели из семинарии и училища в преобразованную Петербургскую академию бакалавром богословских наук с преподаванием заодно и церковной истории.

С 1810 по 1817 годы он разработал почти полный курс богословских и церковно-исторических наук, читавшихся в академии. Святитель Филарет первым в Петербургской академии начал читать лекции на русском языке.

В Петербурге иеромонах Филарет много проповедовал. Его проповеди обратили на себя внимание столицы; о нем заговорили в придворных кругах как о новом ярком светиле.

11 марта 1812 года Синод назначил его ректором академии и профессором богословских наук; и вскоре после этого он был определен настоятелем древней обители – новгородского Юрьева монастыря. В 1812 году на Россию обрушились бедствия Наполеоновского нашествия. Вместе со всем духовенством архимандрит Филарет жертвовал из своего жалования на военные нужды. Через три года после окончания Отечественной войны архимандрит Филарет по поручению Синода составил благодарственное молебствие о спасении Отечества, которое стало совершаться ежегодно в день Рождества Христова.

Духовное состояние русского общества в александровскую эпоху было тревожным. С одной стороны, бедствия, пережитые Россией в Отечественную войну, углубили религиозные настроения. Но с другой стороны, в своих духовных исканиях люди, отставшие от основных начал русской жизни, нередко обращались не к вере своих предков, а к книгам западных богословов и мистиков.

Архимандрит Филарет видел заблуждения своих современников, но не верил в пользу и надежность суровых запретительных мер, не торопился вязать и осуждать. От заблуждения он всегда отличал человека заблуждающегося, и с доброжелательством относился он ко всякому искреннему движению человеческой души. В самих мистических мечтаниях он чувствовал подлинную духовную жажду, духовное беспокойство, которое потому только толкало на незаконные пути, что «недовольно был устроен путь законный…»

Вот почему он принял горячее участие в деле перевода Библии на русский язык.

Ответственность за перевод Библии была возложена Синодом на Комиссию духовных училищ, и персонально на архимандрита Филарета. Святитель сам подобрал переводчиков. На себя он взял перевод святого Евангелия от Иоанна. Им были составлены и «Правила» для перевода. В 1819 году перевод Четвероевангелия был завершен и напечатан. Но на этом труды святителя по переводу Священного Писания не закончились.

Он был глубоко убежден в том, что перевод нужен для утоления «глада слышания слова Божия». Но он хорошо понимал и то, что утолить этот голод может лишь полноценный доброкачественный перевод, а не скороспелые опыты.

5 августа 1817 года по постановлению Святейшего Синода в Троицком соборе Александро-Невской Лавры состоялась хиротония архимандрита Филарета во епископа Ревельского, викария Петербургской епархии.

15 марта 1819 года епископ Филарет был переведен на самостоятельную Тверскую кафедру с возведением в сан архиепископа и назначением членом Синода. В Твери он часто совершал богослужения: и в соборном храме, и в приходских церквах; за богослужениями неустанно проповедовал.

Много времени он проводил в разъездах по обширной епархии. Как-то, во время одной из таких поездок, архиепископ Филарет спросил ямщика, как называется село, через которое лежала дорога. «Село Нехорошее», – ответил ямщик. «Все же тут, чай, найдутся и хорошие люди?» – «Вестимо, что найдутся. А не то Бог не потерпел бы и села». – «Вот, – промолвил он в заключение своей беседы со мной, пишет его биограф, – я хотел поучить ямщика, а вышло наоборот – ямщик меня наставил».

26 сентября 1820 года святитель был переведен в Ярославль, где пробыл около года.

В 1821 Промысл Божий судил архиепископу Филарету занять кафедру первосвятителей Московских.

В мае 1823 года был напечатан его «Христианский Катехизис Православной Кафолической Восточной Греко-Российской Церкви». Книга расходилась нарасхват, и уже до исхода 1823 года понадобилось выпустить второе издание. «Катехизис» был переведен на греческий, английский и другие языки.

В 1824 году недоброжелатели святителя хлопотали о его удалении из Москвы. Когда по Москве распространился слух о предстоящем перемещении его в Тифлис (Тбилиси), он не смутился. «Монах, как солдат, – говорил он, – должен стоять на часах там, где его поставят; идти туда, куда пошлют». – «Неужели, владыка, – воскликнула одна барыня, – вы поедете в эту ссылку?» – «Ведь поехал же я из Твери в Москву», – сказал ей в ответ владыка. Слух, однако, оказался ложным.

В 1826 году московский святитель был возведен в сан митрополита.

В 1836 году обер-прокурором Синода был назначен граф Н.А. Протасов. Протасов усвоил убеждение во всесильных возможностях канцелярского способа управления, во всемогуществе приказа. И члены Синода скоро почувствовали на себе его тяжелую руку.

И только бестрепетный московский владыка умел поставить строптивого обер-прокурора на место. Однажды, вскоре после назначения на обер-прокурорскую должность, Протасов, явившись в присутствие Синода, уселся в архиерейское кресло. Митрополит Филарет обратился к нему с вопросом: «Давно ли, Ваше сиятельство, получили хиротонию?» Протасов ничего не понял. «Давно ли посвящены в священный сан?» – повторил святитель и объяснил, что за столом, за который он уселся, восседают члены Синода. «Где же мое место?» – спросил Протасов. И митрополит Филарет указал ему его место: стоящий в сторонке обер-прокурорский стол.

В 1832 году митрополит Филарет, по поручению Синода, составил «Сказание об обретении честных мощей иже во святых отца нашего Митрофана, первого епископа Воронежского, и благодатных при том знамениях и чудесных исцелениях».

Серьезное столкновение между митрополитом Филаретом и обер-прокурором Протасовым произошло в 1842 году, когда Московский архипастырь вместе с соименным ему Киевским митрополитом высказались в Синоде за возобновление перевода Библии. Митрополит Серафим не поддержал своих собратий; за этим последовало увольнение от присутствия в Синоде обоих иерархов, с оставлением за ними членства в Синоде.

Пребывая после этого безотлучно в Московской епархии, митрополит Филарет продолжал, однако, участвовать в деятельности Синода, откуда ему высылались бумаги на отзыв. Более того, обер-прокурор Н. А. Протасов, виновник удаления святителя из Петербурга, сам нередко приезжал к нему в Москву за советом и постоянно вел с ним деловую переписку.

Авторитет митрополита Филарета рос и помимо его участия в решении синодальных дел. За наставлениями к нему приезжали архиереи со всей России. Посещая Москву, каждый иерарх считал своим долгом навестить «всероссийского архипастыря».

Особую заслугу митрополит Филарет проявлял о людях, насильственно отторгнутых или по заблуждению самовольно отделившихся от Православия. Он принял деятельное участие в воссоединении униатов с Православной Церковью. Святитель был введен в состав комитета по униатским делам и составил записку, которая послужила руководством для проведения подготовительных мер к воссоединению.

Непреходящей печалью святителя был старообрядческий раскол, расторгший духовное, религиозное единство русского народа. В стремлении к уврачеванию печального разделения он в 1834 году составил «Беседы к глаголемому старообрядцу». Эта книга митрополита Филарета, его многочисленные записки по старообрядческому вопросу, его миссионерские усилия не остались без благих плодов. В 1865 году под влиянием его увещаний к Православной Церкви на условиях единоверия присоединились епископы Белокриницкого согласия: Браиловский Онуфрий, Коломенский Пафнутий, Тульский Сергий и Тульчинский Иустин.

Святитель не оставался безучастным и к судьбе западного христианского мира. О духовном состоянии инославных церквей он судил с мудрой осторожностью и взвешенностью, с непоколебимой верой в истину Православия и христианской любовью.

Его биограф так передает слова, сказанные им незадолго до кончины: «Всякий во имя Троицы крещеный есть христианин, к какому бы он ни принадлежал исповеданию. Истинная вера одна – Православная; но и все христианские верования – по долготерпению Вседержителя – держатся. Евангелие везде у всех одно; да не всеми одинаково понимается и изъясняется. Заблуждения отпавших от Вселенской Церкви – не упрек от рождения воспитанным в том или другом исповедании. Простые души – в простоте и веруют по учению, им заповеданному, не смущаясь религиозными прениями, для них недоступными. За них ответ дадут Богу их духовные руководители. Ученые богословы встречаются во всех христианских народах, и благочестивые люди бывали и будут как в Греко-кафолической, Православной Церкви, так и в Римско-католической. Истинная веротерпимость не ожесточается средостением, разделяющим христиан, а скорбит о заблуждающихся и молится «о соединении всех»«.

Великий архипастырь, столп Русской Церкви, митрополит Филарет был еще и одним из столпов Российского государства. К его опытности и мудрости прислушивались императоры и великие князья, министры и сенаторы, губернаторы и генералы. Ни одно из важных политических событий не оставляло его равнодушным.

Имя митрополита Филарета тесно связано с реформой 1861 года – освобождением помещичьих крестьян от крепостной зависимости. Именно на него пал выбор, когда понадобилось составить обращение царя к народу – «Манифест». Написанный святителем «Манифест» был обнародован 19 февраля, послужив умиротворению крестьян, возбужденных ожиданием больших перемен.

При всем своем законопослушании и готовности повиноваться самодержцу, святитель отказывался исполнять царские повеления, когда они противоречили его христианской совести. В 1829 году Николай I в память об Отечественной войне приказал воздвигнуть в Москве Триумфальные ворота. Митрополит Филарет совершил молебен на основание памятника. Когда же ворота были сооружены и государь пожелал, чтобы Московский архипастырь освятил их, бесстрашный святитель отказался сделать это, заявив, что «служителю Бога истинного невозможно освящать и окроплять святой водой изваяния, представляющие языческие лжебожества». Императору доложили об отказе митрополита и передали его слова, Николай I не без иронии заметил: «Я не Петр Великий, он не Митрофан». Народ, однако, увидел в этом поступке архипастыря повторение исповеднического подвига святителя Митрофана Воронежского.

Почти полвека митрополит Филарет управлял Московской епархией. Узы обоюдной христианской любви между архипастырем и паствой особенно укрепились после холеры, обрушившейся на Москву в 1830 году. Не сомневаясь в пользе медицинских средств, митрополит Филарет, однако, больше, чем на земных врачей, полагался на молитву и милосердие Небесного Врача душ и телес. Он распорядился совершать крестные ходы с молебным пением. В Кремле сам митрополит вместе с братией Чудова монастыря под открытым небом на коленях молился о прекращении моровой язвы.

На закате земной жизни святителя больше, чем повальный мор, тревожила другая народная беда – повсеместное распространение пьянства.

Благоговейный служитель алтаря, митрополит Филарет своей важнейшей архиерейской обязанностью считал совершение Литургии. Даже в пору немощной старости он служил всякое воскресенье, если только болезнь не приковывала его к одру. Несмотря на тихий голос, его служение было исполнено молитвенности и красоты. После богослужения, сколько бы ни было в храме прихожан, он благословлял всех, осеняя каждого неспешным крестным знамением. Большую радость доставляло святителю освящение храмов; за полувековое служение в Москве он освятил не один десяток новозданных церквей.