Беседы на Евангелие от Марка (Глава ХII, ст.28-34) продолжение
Положим теперь, что круг сей есть мир, самая средина круга — Бог, а прямые линии (радиусы), идущие от центра к окружности или от окружности к центру, суть пути жизни людей. И тут то же. На сколько святые входят внутрь круга к средине оного, желая приблизиться к Богу, на столько по мере вхождения они становятся ближе к Богу и друг к другу; и притом так, что сколько приближаются к Богу, столько приближаются и друг к другу, и сколько приближаются друг к другу, столько приближаются и к Богу. Так разумейте и об удалении. Когда удаляются от Бога и обращаются ко внешнему, то очевидно, что в той мере, как они отходят от средоточия и удаляются от Бога, в той же мере удаляются и друг от друга; — и сколько удаляются друг от друга, столько удаляются и от Бога. Таково и свойство любви: насколько мы находимся вне и не любим Бога, настолько каждый удален и от ближнего. Если же возлюбим Бога, то сколько приближаемся к Богу любовию к Нему, столько соединяемся любовью и с ближними, а сколько соединяемся с ближними, столько соединяемся с Богом.
Без любви к Богу вряд ли вообще возможна любовь к человеку, по крайней мере, истинная, христианская, самоотверженная любовь невозможна.
Жизнь природы в ее естественном состоянии всегда есть борьба — борьба всех против всех, где победителями оказываются организмы более сильные и более приспособленные к жизни. Так как человек, поскольку его существование подлежит действию естественных законов, оказывается также втянутым в эту борьбу, то в душе его неизбежно воспитывается инстинкт борьбы, всегда имеющий характер некоторой враждебности к конкурентам на арене жизни. Один из новых писателей сравнивает жизнь с переполненным трамваем, где все мы — пассажиры, встречающие ворчанием и недоброжелательством всякого нового путника, желающего занять место в нашем отделении. Таков тон обычных отношений между людьми.
Там же, где нет определенно выраженной враждебности, вы, обыкновенно найдете равнодушие и безучастность, но опять-таки не любовь.
Все предрассудки истреби,
Мы почитаем всех нулями,
А единицами — себя.
Мы все глядим в Наполеоны;
Двуногих тварей миллионы
Для нас орудие одно;
Нам чувство дико и смешно.
Вот это-то равнодушно-безучастное и враждебно-опасливое отношение к ближнему, столь обычное в неверующем обществе, почти нет возможности преодолеть в себе без веры в Бога и без любви к Нему. Природный инстинкт борьбы остается тогда единственным властелином душевных настроений, совершенно исключая в них возможность развития любви и самоотверженных порывов служения ближнему.
Если без любви к Богу трудно победить даже первые препятствия на пути развития любви к человеку, трудно сделать даже первые, робкие шаги, то нечего и говорить, что высшие ступени любви, где сплошь требуется забвение собственных интересов и принесение их в жертву ради других, совершенно невозможны, ибо тогда у человека нет ни средств, ни оснований для борьбы с требованиями личного эгоизма, не желающего отказаться от своих притязаний во имя пользы ближнего.
Наконец, высшее совершенство жизни, святость, недостижима, когда единственным руководящим мотивом жизни является любовь к человеку. Эта любовь развивает лишь те добродетели, которые имеют место в отношениях человека к человеку, например, милосердие, сострадание, услужливость и т. п. Но она часто совершенно не требует борьбы с внутренними страстями, если они безвредны для других, и, таким образом, значительная часть душевной жизни остается без контроля и воздействия сознательной нравственной воли; громадное поле борьбы уступается без боя дурным инстинктам и влиянию враждебных сия. Любовь к Богу, напротив, требует борьбы с каждым недостатком характера, с каждым искушением, с каждой страстью, с каждой слабостью, ибо каждая уступка здесь есть измена Богу. Во имя любви к Богу требуемся полное совершенство: будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный. Нужна постоянная чистка всего механизма душевной жизни. В процессе достижения нравственного совершенства заповедь о любви к Богу является, таким образом, принципом всеобъемлющим, чего нельзя сказать о любви к человеку.
Если заповедь о любви к Богу есть первая и наибольшая заповедь в христианском законе, то лучше всего уже в самом начале духовной жизни иметь всегда перед глазами эту любовь как главную цель нравственных достижений и идти к ней прямо и непосредственно. Конечно, можно прийти к Богу и через служение людям, но это путь окружной, более длинный. В духовной жизни более естественным является такой порядок, когда любовь к человеку бывает следствием любви к Богу, но не наоборот.
После всего сказанного, думается, ясно, насколько важно для каждого христианина проверить свои отношения к Богу и как необходимо всеми силами стремиться к тому, чтобы эти отношения были отношениями любви.
Каковы наши отношения к Богу?
Для многих из нас не существует никаких отношений. В душе полное безразличие: мы не думаем о Боге, не чувствуем Его благости и всемогущества, живем вне Бога; не у Него ищем вдохновения и помощи, не к Нему несутся наши молитвы. Главное — нет личного отношения: мы не представляем Его реально перед собою так, чтобы видеть Его не видя, слышать не слыша, ощущать в собственной жизни Его влияние и промыслительную деятельность. Даже не отрицая Бога, часто чувствуем себя так, как будто находимся вне поля Его внимания, как будто ни Ему до нас, ни нам до Него нет никакого дела. Мы знаем, что Он есть, но мы с Ним незнакомы.
| Беседы на Евангелие от Марка (Глава ХII, ст.28-34) | <-- | --> | Беседы на Евангелие от Марка (Глава ХII, ст.28-34) продолжение |
