Владыка Иоанникий (в миру – Иван Руднев) вступил на Киевскую кафедру в 1891 году и стал последним Киевским митрополитом XIX века. Уроженец Тульской губернии, он, как и святитель Филарет (Амфитеатров), очень рано, в 19 лет, окончил Тульскую Духовную семинарию и поступил в Киевскую Духовную академию. В 1849 году, практически сразу после окончания академии святитель Филарет (Амфитеатров) постриг его в монашество с именем Иоанникий – в честь преподобного Иоанникия Великого. Восприемником новоначального монаха-академиста стал преподобный старец иеросхимонах Парфений Киевский, земляк будущего владыки. Несмотря на то, что сам схимник не окончил полного семинарского курса, многие семинаристы и академисты, имевшие призвание к аскетической жизни, избирали его своим духовником. Спустя время преподобный Парфений становился их восприемником при постриге.
Через девять лет после пострига отец Иоанникий был уже ректором КДА и настоятелем Братского монастыря. В 1860 году его назначили ректором Санкт-Петербургской Духовной академии, а через год состоялась его архиерейская хиротония. В сане епископа владыка Иоанникий занимал Санкт-Петербургскую и Выборгскую, Саратовскую и Царицынскую, Нижегородскую и Арзамасскую епархии. В 1877 году он был возведен в сан архиепископа и стал Экзархом Грузии и членом Священного Синода. Через пять лет архиепископа Иоанникия возвели в сан Митрополита Московского и Коломенского.
Москвичи полюбили нового владыку, которого Господь щедро наделил внешней и внутренней красотой. Служил митрополит красиво и молитвенно, величественно и просто. Вероятно, сказывалось и влияние первого духовника – иеросхимонаха Парфения, и Оптинских старцев, которых архипастырь стал посещать, вступив на Московскую кафедру. Он не отдавал предпочтения богатым перед простым народом, всех считая своими духовными детьми, и никому не позволял вмешиваться в дела церковного управления. За это владыке пришлось претерпеть от московского генерал-губернатора, который добился перемещения несговорчивого митрополита на Киевскую кафедру.
Девять лет митрополит Иоанникий занимал Московскую кафедру, столько же он прослужил Богу и в сане Митрополита Киевского. С 1895 года владыка начинает усердно посещать Голосеевскую пустынь не только как летнюю резиденцию митрополитов, но и как место служения своего последнего духовника – старца Алексия Голосеевского (Шепелева, †1917), так как в этом году старца перевели в Голосеево.
Возможно, что не без влияния батюшки Алексия митрополит Иоанникий решил построить в Голосеевской пустыни за свой счет новую деревянную церковь в честь иконы Божией Матери «Живоносный Источник» на месте обветшавшей. И увековечить, таким образом, молитвенную память о своем первом духовном отце – преподобном Парфении, похороненном в ней.
Но человек предполагает, а Господь управляет. В июне 1900 года митрополит Иоанникий возвращался из Петербурга в Киев с очередного заседания Священного Синода. В дороге уставший владыка сильно занемог и распорядился везти себя в Голосеево. Его предсмертная болезнь длилась совсем недолго. 7 (20) июня после исповеди, причастия и соборования Киевский архипастырь почил сном праведника. Не исключено, что на руках своего духовного отца…
Можно только догадываться, что перечувствовал в эти дни новый скитоначальник Голосеевской пустыни иеромонах Никандр (Попов, †1915). Со времени назначения его скитоначальником прошел только месяц, и вот в обители умирает владыка, возглавляющий Киевскую митрополичью кафедру. Было от чего прийти в замешательство! Однако по воле Божией отец Никандр управлял Голосеевской пустынью в течение 13 лет и стал одним из исполнителей воли митрополита Иоанникия: о постройке в Голосеево новой церкви.
Отцы и братия Голосеевской пустыни первыми почтили память усопшего святителя: в Голосеево были совершены первые литии, панихиды и заупокойная Литургия о новопреставленном. Последнюю литию отслужили у святых врат пустыни. После этого торжественная траурная процессия, в числе которой были и голосеевские братия, последовала в Киево-Печерскую Лавру, где в Крестовоздвиженской церкви владыку ожидало место его земного упокоения – в склепе перед чудотворной Казанской иконой Божией Матери.
Вначале траурную процессию составляли только братия трех пустыней, приписанных к Лавре, – Голосеевской, Китаевской и Спасо-Преображенской. Гроб с телом почившего несли через Голосеевский лес, в котором так любили молиться голосеевские пустынники, а особенно – святитель Филарет, преподобный Парфений и блаженный Феофил. Имена Киевского архипастыря, и его родителей – иеромонаха Макария и рабы Божией Ольги – записали в синодик Голосеевской пустыни для вечного поминовения.
По мере приближения к Лавре к траурной процессии стали присоединяться отцы и братия из других киевских монастырей и храмов. В святую Киево-Печерскую обитель гроб с телом владыки внесли под звон всех киевских колоколен…
По первоначальному плану предполагалось построить деревянный храм на каменном фундаменте. Но Господь судил иначе: при жизни владыки успели только разобрать старую церковь, а его скоропостижная смерть внесла свои коррективы. Для братии Киево-Печерской Лавры и Голосеевской пустыни наступили безпокойные годы, связанные со строительством церкви в Голосеево. Причиной послужило то, что митрополит Иоанникий не оставил письменного завещания или распоряжения на счет строительства храма за свой счет, только устное, и денег также не передал. Вскоре же после погребения архипастыря его родственники заявили о своих правах на все имущество, оставшееся после его смерти, в том числе, и на те деньги, на которые предполагалось построить Голосеевский храм.
Десять утомительных лет тянулись судебные процессы между Лаврой и родственниками почившего. Все это время братия Голосеевской пустыни и ее богомольцы с сердечным сокрушением взирали на гробницу иеросхимонаха Парфения (Краснопевцева), сиротливо возвышающуюся на фундаменте разобранной церкви.
В конечном итоге родственники владыки Иоанникия дело проиграли. Но за 10 лет резко поднялись в цене лесоматериалы, и строить деревянную церковь становилось невыгодно. Поэтому Духовный Собор Киево-Печерской Лавры принял решение о строительстве в Голосеевской пустыни каменного храма в честь иконы Божией Матери «Живоносный Источник».
Епархиальный архитектор Е. Ф. Ермаков подготовил новый проект, на этот раз − каменного пятикупольного храма в неорусском стиле. Даже в проекте новая церковь была необыкновенно красива. Несмотря на то, что храм предполагалось строить из кирпича, он производил впечатление деревянного резного терема. В Духовный Собор КПЛ подали прошения восемь соискателей подряда на его постройку. К прошениям были приложены и соответствующие рекомендации и характеристики. После их рассмотрения Духовный Собор выбрал подрядчиком Спиридона Быкова, который назначил самую выгодную для обители цену за свой труд.
Два года потребовалось, чтобы в Голосеевской церкви появилась кирпичная красавица-церковь с желтыми восьмиконечными крестами на куполах. Внутренние работы были выполнены под руководством мастера штукатурных работ В. Н. Сафонова, а иконостас из соснового дерева изготовили в иконостасной мастерской Д. И. Невежина. Описание иконостаса, к сожалению, не сохранилось. Известно только, что все иконы были написаны на оцинкованных досках с чеканными фонами.
30 сентября (13 октября н. ст.) 1912 года, в канун престольного праздника Голосеевской пустыни – Покрова Пресвятой Богородицы – должно было состояться освящение церкви архиерейским чином. Совершить его предполагал Митрополит Киевский и Галицкий Флавиан (Городецкий, †1915), духовное чадо Голосеевского старца иеромонаха Алексия (Шепелева, †1917). Принять участие в торжествах изъявил желание и Киевский градоначальник. Но, по неизвестным причинам, в назначенный день освящение не состоялось. Владыка благословил перенести торжество на 4/17 октября. Совершить освящение он поручил наместнику Киево-Печерской Лавры Архимандриту Амвросию (Булгакову, †1918). В сослужении игумена Анфима (Еленецкого), будущего новомученика, а также скитоначальника Голосеевской пустыни игумена Никандра (Попова) и братии Голосеевской пустыни отец наместник совершил освящение новой церкви в честь иконы Божией Матери «Живоносный Источник».
Пройдет всего пять лет – и революции разрушат весь уклад русской жизни. Новая церковь не простоит и 30 лет, после чего будет варварски разрушена. Пострадает и могила преподобного старца Парфения, и спустя полвека мало кто сможет указать, где именно стоял храм и где была могила великого подвижника. Но один верный ориентир останется – могила любимого Голосеевского батюшки – Алексия Голосеевского, который был дарован Господом в утешение и укрепление православным людям накануне страшных лет гонений и преследований за веру.
| Богородичный Голосеевский монастырь: Русский Афон. Глава XVIII. РЕЗИДЕНЦИЯ МИТРОПОЛИТОВ. | <-- | --> | Отзывы о Голосеевском монастыре |
