Святые отцы часто называют монашество безкровным мученичеством, настолько труден и тернист путь, возводящий инока к духовному совершенству и спасению. С каждым годом, с каждым веком он становится все более тернистым, все более мученическим. Чем дальше люди отходят от Бога и Церкви, тем больше они ополчаются на тех, кто свою жизнь посвятил Богу. И однажды наступает время, когда монахи становятся мучениками в полном смысле этого слова и первыми проливают свою кровь за Христа.
ХХ век по масштабам гонений на Православную Церковь и христиан уподобился первым векам христианства, когда язычники пытались физически уничтожить исповедников веры Христовой. Десятки, сотни тысяч христиан были уничтожены безбожниками только за отказ отречься от Христа. Среди них были и голосеевские братия.
Святитель Феофан Затворник, святитель Игнатий (Брянчанинов), Оптинские старцы, батюшка Алексий Голосеевский еще задолго до разгула безбожия на Руси предупреждали людей о том, какое страшное грядет время. Они говорили, что почти общее охлаждение к вере не пройдет даром, а разразится страшной бурей.
Предвестники этой бури появились еще в XIX веке. В 1870-е годы, во время управления Голосеевской пустынью игумена Серафима, в Киевских монастырях стали появляться люди, вносящие смуту в братскую среду. Под видом поклонников святым местам такие люди посещали обители, беседовали с братией, ненавязчиво склоняя к неповиновению монастырским властям, нарушению монастырского устава и даже к неверию.
В связи с этим Духовный Собор Киево-Печерской Лавры стал рассылать резолюции в пустыни о том, что необходимо быть бдительными, строго смотреть за порядком в обители, осторожно относиться к посетителям и еще более осторожно вступать в беседы с ними, а братий, нарушающих монастырский порядок, немедленно удалять из обители.
Однако в отдаленную Голосеевскую пустынь такие люди не заходили, и сами братия без надобности никуда не отлучались. «…штатные послушники, так и временно трудящиеся находятся под моим личным надзором и [контролируются] старшим иеромонахом Арефою, − писал в Духовный Собор Лавры игумен Серафим. − Самовольно же никто из них никуда не отлучается, а если кто по надобности отлучается, то из дозволения моего, и мною назначаются ему часы для возвращения, и, когда возвратится, то ко мне является. В сношении с подозрительными людьми никто из них не замечен мною, и удалять с обители кого-либо никакой на это причины не имеется. Во вверенной мне пустыни никакие богомольцы не проживают постоянно, если же какие и приходят, то я им дозволяю только одну ночь ночевать на гостинице, и то [тем], которые имеют документы, а без документов я не дозволяю и одной ночи ночевать».
Спустя время и в Голосеевскую пустынь стали заходить неверующие и скептики, но под влиянием батюшки Алексия многие из них стали верующими. В конце XIX – начале XX века интеллигенция начала массово отходить от Церкви и заражаться революционными идеями. Однако те интеллигенты, которых Господь приводил к голосеевскому старцу, наоборот обретали веру и в лоно Церкви возвращались.
Но если в пустыни было спокойно, то в Голосеевском лесу все чаще стали собираться революционные сходки. Особенно они участились в 1905-1907 годах и с каждым годом становились все многолюднее.
7/20 июля 1907 года в Спасо-Преображенской Кладбищенской пустыни, расположенной в Голосеевском лесу, неизвестными злоумышленниками был убит иеромонах Паисий. Не прошло и двух месяцев после злодеяния, как в том же скиту Киево-Печерской Лавры убили скитоначальника − 80-летнего игумена Афанасия − и его келейника монаха Милия. Особенно жестоко был убит старый немощный игумен. Следствие пришло к выводу, что убийство совершено бывшим послушником этой пустыни Н. и его дружками с целью грабежа, хотя и не было установлено, что именно они украли.
Тучи над монашествующими продолжали сгущаться. В 1914 году разразилась Первая мировая война. Многие духовные люди восприняли ее как Небесное наказание за усиливающееся безбожие. На фронт призывались не только миряне, но и монахи: имеющих священных сан призывали в качестве походных священников; послушники становились солдатами, медбратьями и санитарами санитарных поездов. В течение девяти месяцев послушание в санитарном поезде нес и монах Ксенофонт (Величко), будущий преподобный Кукша Одесский.
Те, кто не участвовал непосредственно в военных событиях, помогали воинам молитвами и посильными пожертвованиями: продуктами, деньгами, вещами. Несмотря на все ужасы военного времени, людям все-таки мало верилось, что Российская империя находится на краю пропасти. Слова батюшки Алексия, что грядет нечто страшное и непоправимое, полностью не воспринимались. Чада старца считали, что эти слова относятся только к войне. Тем более, что батюшка утешал их, что хоть беда и на пороге, но Господь не попустит верным погибнуть, и ради избранных сократятся дни испытаний.
В феврале 1917 года разразилась февральская революция, которая привела к власти Временное правительство. 2/15 марта Император Николай Второй отрекся от престола. Через девять дней после отречения умер преподобный Алексий. Кончина старца заставила голосеевских братий не только ощутить духовное сиротство, но и глубоко задуматься о своей дальнейшей судьбе и о судьбе родной обители. Пока угодник Божий рядом и его молитвы покрывают и защищают на каждом шагу, никакое бедствие не может лишить человека душевного равновесия. Но когда Господь забирает праведника к Себе, сколько скорбей обрушивается на его осиротевшее чадо!..
Не прошло и полутора месяцев после погребения батюшки, как начальник пустыни игумен Геннадий подал прошение в Духовный Собор Лавры о пострижении в схиму. То есть фактически подал прошение об увольнении от должности: случаи, когда скитоначальник или наместник монастыря, принимая схиму, оставался на своем начальническом послушании, были редкостью. В прошении отец Геннадий написал следующее: «Прожив в Лавре 38 лет (из них – четыре года в Голосеевской пустыни – прим. авт.) и имея от природы склонность к строгой подвижнической жизни, честь имею покорнейше просить Духовный Собор сделать зависящее распоряжение о пострижении меня в великую схиму. 24 апреля 1917 года».
Митрополит Киевский и Галицкий Владимир благословил просьбу игумена удовлетворить. Отец Геннадий пользовался в Лавре уважением. Будучи послушником, он более 20 лет нес клиросное послушание в Великой Лаврской церкви (Успенском соборе). По кротости и скромности характера послушник Григорий (так игумена звали в миру) избежал тех искушений, который связаны с этим послушанием. С клироса он был удален только тогда, когда ослабел его голос.
В монашество Григория Нездолия постригли рано: спустя девять лет послушнического искуса и сразу в мантию. На 17-м году пребывания в Лавре отца Геннадия удостоили рукоположения в сан иеромонаха. Очевидно, он обладал уникальным голосом, потому что даже после рукоположения ему оставили клиросное послушание, и новое назначили только после того, как отец Геннадий потерял возможность петь.
В 1899 году его оставили при Успенском соборе для священнодействия и назначили духовником богомольцев. Спустя шесть лет перевели в экономическое ведомство счетчиком. С 1907 года иеромонаху Геннадию поручили наблюдение за покупками и поставками по экономическому ведомству. В этом же году его наградили наперсным крестом.
В 1913 году скитоначальник Голосеевской пустыни игумен Никандр подал прошение об увольнении по состоянию здоровья. Иеромонах Геннадий был назначен на его место. 6/19 мая 1915 года, в день рождения Императора Николая Второго, скитоначальника возвели в сан игумена.
И вот, спустя полтора месяца после отречения Царя от престола, игумен Геннадий почувствовал, что жизнь его на исходе. Желая лучше подготовиться к переходу в вечность, он подал прошение о пострижении в схиму.
В июле на должность скитоначальника Голосеевской пустыни был назначен игумен Глеб (Ковалевский), а в сентябре в Аннозачатьевской церкви на Дальних пещерах состоялся постриг игумена Геннадия. В схиме он получил имя Гавриил. Вскоре после этого его назначили духовником при Дальних пещерах, а спустя время перевели на послушание духовника при Ближних пещерах. Дальнейшая судьба схиигумена Гавриила неизвестна.
Его же преемнику – игумену Глебу – и братии вверенной его попечению пустыни пришлось первым испить скорбную чашу гонений за веру.
Игумен Глеб (в миру – Лука Иосифович Ковалевский) поступил в Лавру в 1882 году. Ему было тогда 22 года. На испытание его направили в благочинническое ведомство, где поручили послушание фельдшера при братской больнице. Одновременно с этим Луке, у которого был красивый бас, назначили еще одно послушание – клиросное, при больничной церкви.
В течение 11 лет Лука добросовестно ухаживал за больными и усердно исполнял клиросное послушание. Он зарекомендовал себя как хороший фельдшер и хороший певчий. За безупречное поведение и усердное исполнение послушаний Духовный Собор Лавры рекомендовал его к монашескому постригу. 27 мая 1893 года Наместник Киево-Печерской Лавры Архимандрит Сергий постриг послушника Луку в мантию с наречением имени Глеб.
Спустя год отца Глеба перевели на левый клирос Успенского собора, а еще через месяц он был рукоположен в сан иеродиакона. Красивый бас отца Глеба и его усердие к службе не остались незамеченными, и в 1898 году Митрополит Киевский и Галицкий Иоанникий рукополагает его в сан иеромонаха. Отец Глеб все так же остается при Успенском соборе. Спустя четыре года его назначают духовником для богомольцев, еще через год награждают набедренником, а в 1905 году отправляют на Лаврское подворье в Петербурге очередным священником.
Через два года иеромонах Глеб был возвращен в Лавру: видно, его отсутствие в святой обители очень ощущалось. В 1912 году его назначили благочинным Лавры. Через год за труды на благо святой обители отец Глеб был награжден орденом св. Анны 3-й степени, а 29 июня 1917 года – саном игумена. К этому времени отец Глеб уже не исполнял послушание благочинного Лавры: из-за болезни сердца и нервного расстройства его освободили от должности. Однако провести последние годы жизни на покое игумену не пришлось. 31 июля по старому стилю его назначают скитоначальником Голосеевской пустыни.
Вряд ли отец Глеб не понимал, какой крест ему уготован Господом. Но отказываться от нового послушания он не стал.
| Преображение Господне | <-- | --> | Успение Божией Матери |
