ГОЛОСЕЕВО В XVII-XVIII ВЕКАХ
Часть 2. Продолжение
К сожалению, в архивных материалах XVIII века практически не встречаются материалы о духовной жизни насельников Голосеевской пустыни. Как жили братия, как подвизались, как молились, как трудились на послушаниях – все это от нас сокрыто. Начальники пустыни менялись довольно часто, братий тоже часто перемещали или в Лавру, или в Китаевскую пустынь, или в приписанные к Лавре монастыри.
До нашего времени сохранились несколько имен скитоначальников, управлявших Голосеевской пустынью в XVIII веке. Как правило, это иеромонахи, реже – иеросхимонахи, и только в XIX веке среди скитоначальников появляются игумены.
В 50-х годах XVIII века пустынью управлял иеросхимонах Григорий, ушедший на покой из-за слабости сил в 1757 году. Его сменил иеромонах Малелеил, управлявший пустынью всего год. На смену ему пришел иеромонах Савва (в схиме – Стефан). В 1762 году в должность вступил иеромонах Азария, а в следующем году – иеромонах Пафнутий, чье управление длилось всего пять месяцев. Его преемник – иеромонах Дорофей – управлял еще меньше: всего четыре месяца, после чего он был назначен игуменом приписанного к Лавре Дятловицкого монастыря. Его преемник отец Руф управлял дольше – девять месяцев. После него послушание скитоначальника Голосеевской пустыни исполняли иеромонахи Иоасаф, Рафаил и Ираклий. Их преемник, отец Иона, управлял Голосеевской пустынью дольше всех – семь лет, с 1775 по 1782 годы. К сожалению, это все, что о нем известно. Его, в свою очередь, сменил иеромонах Иадор, управлявший Голосеевской пустынью в течение четырех лет. После него послушание скитоначальника несколько месяцев исполнял отец Евфимий.
Несмотря на то, что начальники скита считались самостоятельными, Голосеевская пустынь полностью зависела от Лавры (по императорской грамоте, выданной в 1720 году, ею владела Киево-Печерская Лавра – прим. авт.), и даже за такой незначительной вещью, как починка тарантаса или крыши, нужно было обращаться в Лавру за разрешением и деньгами.
О том, как жилось братии в то время, свидетельствует следующий документ. В 1764 году скитоначальник Голосеевской пустыни иеромонах Дорофей в «Покорном доношении» писал Архимандриту Киево-Печерской Лавры Зосиме:
«В Пустинке Голосеевской из монашеской братии имеется только пять человек, по… Священно и Церковному служению все заняты, еще иже хромие и калеки, а иже к исправлению хозяйского звания крайне не надежны… покорно прошу для досмотра хозяйства из монашествующих надежного человека в пустыньку Голосеевскую определить».
Но, несмотря на это, требования к насельникам пустыни были строгими. К примеру, когда в Лавру дошло известие, что кто-то из голосеевских братий без благословения выходит из монастыря, то из Киево-Печерской обители поступило распоряжение принять все меры, чтобы насельники не шатались по сторонам и не порочили монашеского звания: «…исправлять поклонами, содержанием в смирной на хлебе и воде… и другими монашескими штрафами».
Такие жесткие меры были оправданы: монашеская жизнь почти повсеместно начала ослабевать, основа монашества – послушание – часто попиралась. Монах же, который часто выходил за монастырские стены, тем более без благословения, рано или поздно покидал их навсегда.
В Голосеевскую пустынь нередко отправляли монашествующих и священнослужителей, попавших под епитимию. Уединенное месторасположение, постоянное посещение богослужений, скромная жизнь, лишенная всяких излишеств, располагала к покаянию и способствовала исправлению человека.
За что отцы попадали под епитимию? Как правило, за серьезные проступки, от которых никто не застрахован: ни монах, ни мирянин. В 1761 году из Омбышевского монастыря, приписанного к Киево-Печерской Лавре, с поддельным паспортом бежал наместник иеромонах Симеон. Это было явное искушение: отец Симеон был стар и немощен, и, возможно, дни его жизни подходили к концу, и поэтому враг рода человеческого и понудил его оставить послушание и бежать, чтобы лишить мирной кончины и будущего венца в Царствии Небесном. Но Господь милостив и многомилостив. Он не дал погибнуть отцу Симеону. Бежавшего наместника задержали. Выяснилось, что его побег не имел никакой причины: вражье наваждение. По старости лет и немощи телесных сил ему назначили 300 поклонов и проживание в Голосеевской пустыни. 8/21 июля, в день празднования Казанской иконы Божией Матери, иеромонах Симеон выехал в Голосеево. О исполнении старцем епитимии Духовному Собору доложил блюститель Ближних пещер иеромонах Зосима (Валкевич). Спустя 25 лет он станет первым Архимандритом Голосеевского монастыря.
Тот же отец Зосима, уже будучи Архимандритом Киево-Печерской Лавры, отправил на жительство в Голосеево отца Коприя, иеродиакона Больничного монастыря при Лавре, совершившего также серьезный проступок (в архивном деле не указано – какой именно – прим. сост.). В сопроводительном письме к начальнику пустыни отцу Иадору предписывалось: «[определить] к жительству ему в оной пустыни келлию и братерскую порцию определить… наблюдать, чтобы в церковь Божию ходил и на клиросе пел и читал, а равно и келейному правилу прилежал, из пустыни и на самомалейшее время не выходил, отчего наиболее удержать и позволение к выходу ему отнюдь не давать… чтоб и внутрь Пустыни по келлиям братерним не бродил… в чредное священнослужение Святые Тайны употреблять…»
Пребывание в Голосеевской пустыни приносили огромную пользу монахам-«епитимийцам». Тот же скитоначальник отец Иадор докладывал Духовному Собору Лавры о другом брате – монахе Зотике. Этого брата, также совершившего серьезный проступок, в 1784 году привезли в Голосеево без клобука и камилавки, в «ножных железах» для исправления его жизни и покаяния. Вначале с отца Зотика сняли «железо», затем вернули ему клобук и камилавку. «…монах Зотик с самого прибытия своего в пустыню за погрешность свою истое приносит покаяние и определенное ему послушание исполняет, с сего и предвидится, что он и впредь худых поступок делать не дерзнет. Просит он Иадор произшедшую прежнюю его Зотика погрешность ему Зотику простить и монашеский сан возвратить…»
Однако было бы ошибкой считать, что в Голосеевскую пустынь отправляли только епитимийцев. Здесь были и свои братия, которые жили здесь, молились, трудились на послушаниях. По Промыслу Божию, имена подвижников того времени пока сокрыты от нас. Но то, что в Голосеево всегда были молитвенники, не вызывает сомнений, ибо настоящей молитвы нельзя стяжать без уединения, а уединения невозможно выдержать без молитвы. И великий авва Парфений, Киевский и Голосеевский, подвижник XIX века, скажет об этом так: «Здесь носится дух Преподобных отец наших Печерских, и, если есть на земле утешение и радость, то только в пустынном безмолвии. Люди отлучают нас от Бога, а пустыня приближает к Нему».
В Голосеево находился и хозяйственный хутор Киево-Печерской обители. Хозяйство, которое обезпечивало Лавру, было немаленьким, и вместе с голосеевскими братиями на послушаниях трудились не только наемные работники, но и крестьяне.
Жители села Пирогово отбывали в Голосеевской пустыни панщину. Сначала два дня в неделю, начиная с праздника великомученика Георгия (23 апреля ст. ст.) до праздника Покрова Пресвятой Богородицы (1/14 октября), а с праздника Покрова до дня великомученика Георгия – один день в неделю. Потом по ходатайству пироговской громады архимандрит Киево-Печерского монастыря Лука им панщину облегчил: оставил только два дня в неделю весной и летом, а осенью – один день. По универсалу Киево-Печерского архимандрита пироговские крестьяне весной и должны были заниматься хлебопашеством, а осенью сбором урожая и сенокосом. Но за панщину им засчитывались и другие работы.
Одной из самых больших проблем для насельников пустыни была незаконная рубка леса крестьянами и солдатами. Голосеевский лес был собственностью Лавры, ее архимандриты запрещали рубку деревьев в лесу, но, очевидно, с этим мало в то время считались.
В 1740-1741 годах Голосеевские скитоначальники постоянно докладывали в Лавру о том, что артиллерийская команда, расположившаяся вблизи пустыни, самовольно вырубает лес, что «служилые люди» не только безчинствуют, но и грозят монахам. Немало обижали Голосеевскую братию солдаты полевых пехотных полков. В 1742 году вышел указ Сената, запрещавший рубку леса вблизи пустыни, но и он мало подействовал на военных. Шли годы, в Лавру поступали все новые и новые жалобы от Голосеевских скитоначальников, но ситуация не менялась. В 1771 году Архимандрит Зосима запретил рубить лес около Голосеева без Лаврского ведома. Но и впоследствии случаи незаконной вырубки леса продолжались.
В 1744 году Киев посетила Российская императрица Елисавета Петровна. Сделав щедрые пожертвования Киево-Печерской Лавре, она не обошла вниманием и ее скромный скит в Голосеево. Государыня пожертвовала 600 рублей (немалые в то время деньги!) на содержание шести голосеевских братий – столько монахов подвизалось в то время в Голосеевском уединении.
В 60-х годах XVIII века, в период правления императрицы Екатерины ІІ, в пустыни появляется еще одна церковь – в честь иконы Пресвятой Богородицы, именуемой «Живоносный Источник». По благословению Святейшего Правительствующего Синода ее строит архимандрит Зосима (Валькевич) – последний «вольноизбранный» Архимандрит Киево-Печерской Лавры и первый Архимандрит Голосеевского монастыря.
Предыдущая часть Содержание Следующая глава
| Задать вопрос духовнику монастыря | <-- | --> | Богородичный Голосеевский монастырь: Русский Афон. Глава III ГОЛОСЕЕВО В XVII-XVIII ВЕКАХ Часть 1 |
